Прочёл недавно книгу Сергея Цветкова "Александр Суворов 1730-1800". Хороша ! Вот где настоящий Суворов, со своей гениальностью и придурью. Полководец от бога и завистливый паяц. Объёмный красочный портрет, причём от наличия темных оттенков, образ великого человека ничуть не теряет. Вспоминаю школьные плоские учебники. И как мы читали такие "сухари" ...
Я прочитал в интернете первые 2 страницы! Не смотря на то что она раз 15 кончила я даже не возбудился! Потому книга ацкий отстой! Рекомендую "60-70десятикам" Анатолий Курчаткин "Полет шмеля" Наверное обычное детство советского интеллигента ! Первые уроки жизни .Первые портвейны и заработки. Армия и дефки ! И вроде и жизнь же всему научила но.. постоянно расставляет коварные капканы ! На последней главе у меня аж слеза скупая мужская пробежала и шлепнулась об копье((
Юрий Давыдов "Головнин" Интереснейшая книжка о настоящем гардемарине. Современник Пушкина, японский пленник и вице-адмирал. Кроме того, замечательный топограф, который фактически нарисовал Камчатку , белое пятно России обрело чёткие и верные очертания.
Прочитал "Блуда и МУДО" — Алексей Иванов .(Географ пропил глобус ). Небывалое удовлетворение и прилив сил ,после прочтения . Неисправимый бабник интеллектуал плывет по жизни . Дети ,секс,"предпринимательство", под коверные игры ,менты , чиновники ,спившиеся и не очень интеллигенты и куча всего всякого ,до боли знакомого . Но в конце герой решает дать бой системе ...победил всех! Но на смену пришли другие . ------------------------------------------------- Любителям бумаги в Кишиневе книги это автора есть http://librarius.md/ru/book/vily-480131
В подвале московской школы учитель математики вместе с учеником 11-го класса организуют нелегальную ферму по добыче криптовалюты. Некоторое время бизнес удается держать в секрете, но вскоре окружающие начинают их подозревать. Директор школы, одноклассники, энергонадзор, полиция, криминал. У компаньонов возникают серьезные проблемы. Под угрозой не только проект, но и жизни его участников. https://readli.net/mayneryi/
Книга-игра "Стань Стальной крысой". http://steel-rrat.narod.ru/ https://github.com/alexkdeveloper/stainless-steel-rat
Лао Шэ "Записки о кошачьем городе" Межпланетный корабль прилетает с Земли на Марс и оказывается в удивительном государстве, где живут люди-кошки… Так начинается роман знаменитого китайского писателя Лао Шэ «Записки о Кошачьем городе». В этом произведении, близком по духу «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина или «Острову пингвинов» А. Франса, автор остроумно изобразил государственные учреждения, армию, систему хозяйства и образования, схоластическую науку, официальное искусство, основанные на порядках, хотя губительных для страны, но, к сожалению, весьма живучих. Многое в этом романе напомнит читателям и о нашей действительности. https://royallib.com/book/lao_she/zapiski_o_koshachem_gorode.html
https://www.prlib.ru/item/427299 - Космические корабли и межпланетные полеты в фантастике. 1928 г. https://www.prlib.ru/item/427298 - Мечты, легенды и первые фантазии о космических полетах в древней фантастике. 1928 г.
Spoiler: В.Ф.Одоевский - «4338-й год» В.Ф.Одоевский «4338-й год» Пару лет назад была у меня идея ознакомится с отечественной андеграундной фантастической литературой XIX века. Далеко не в полном объёме, но кое-что я прочитал, в частности неоконченную повесть небезызвестного князя В.Ф. Одоевского «4338 год». Это не просто повесть, а настоящее фантастическое (!) произведение, написанное в 1835 (!!) году. Произведения других малоизвестных русских авторов, которые я читал, формально относятся к фантастической литературе, но по сути представляют собой не классическую фантастику в стиле, скажем, Жюля Верна или Уэллса, а относятся скорее к фэнтези, т.е. это рассказы с элементами русских сказок и легенд. А вот данный роман Одоевского – это настоящая 100% фантастика, в которой он описывает очень далёкое будущее (как понятно из названия). Я знал, конечно, что Валерий Фёдорович был не только музыковедом, изобретателем, писателем и просто хорошим человеком. Но чтобы научная фантастика?!.. Жаль, что повесть так и осталась недописанной... Статью оформил изображением прекрасных футуристических открыток «Москва в XXIII веке», выпущенных в 1914 году. Художник неизвестен. Приведу две цитаты из повести. В первой цитате описывается работа интересного устройства: Через несколько времени хозяин пригласил нас в особое отделение, где находилась магнетическая ванна. Надобно тебе сказать, что здесь животный магнетизм составляет любимое занятие в гостиных, совершенно заменившее древние карты, кости, танцы и другие игры. Вот как это делается: один из присутствующих становится у ванны, — обыкновенно более привыкший к магнетической манипуляции, — все другие берут в руки протянутый от ванны шнурок, и магнетизация начинается: одних она приводит в простой магнетический сон, укрепляющий здоровье; на других она вовсе не действует до времени; иные же тотчас приходят в степень сомнамбулизма, и в этом состоит цель всей забавы. И вот ещё цитата, поистине замечательная, можно сказать, политически-мировоззренческая: «Эта толпа – одно из самых странных явлений нашего века. В нашем полушарии просвещение распространилось до низших степеней; оттого многие люди, которые едва годны быть простыми ремесленниками, объявляют притязание на учёность и литераторство; эти люди почти каждый день собираются у передней нашей Академии, куда, разумеется, им двери затворены, и своим криком стараются обратить внимание проходящих. Они до сих пор не могли постичь, отчего наши учёные гнушаются их сообществом, и в досаде принялись их передразнивать, завели также нечто похожее на науку и на литературу; но, чуждые благородных побуждений истинного учёного, они обратили и ту и другую в род ремесла: один лепит нелепости, другой хвалит, третий продаёт, кто больше продаст – тот у них и великий человек; от беспрестанных денежных сделок у них беспрестанные ссоры, или, как они называют, партии: один обманет другого – вот и две партии, и чуть не до драки; всякому хочется захватить монополию, а более всего завладеть настоящими учеными и литераторами; в этом отношении они забывают свою междоусобную вражду и действуют согласно; тех, которые избегают их сплетней, промышленники называют аристократами, дружатся с их лакеями, стараются выведать их домашние тайны и потом взводят на своих мнимых врагов разные небылицы. Впрочем, все эти затеи не удаются нашим промышленникам и только увеличивают каждый день общее к ним презрение». «Скажите, – спросил я, – откуда взяться могли такие люди в русском благословенном царстве?» «Они большею частию пришельцы из разных стран света; незнакомые с русским духом, они чужды и любви к русскому просвещению: им бы только нажиться, – а Россия богата. В древности такого рода людей не существовало, по крайней мере об них не сохранилось никакого предания. Один мой знакомый, занимающийся сравнительною антропологиею, полагает, что этого рода люди происходят по прямой линии от кулашных бойцов, некогда существовавших в Европе. Что делать! Эти люди – темная сторона нашего века, надобно надеяться, что с большим распространением просвещения исчезнут и эти пятна на русском солнце». В качестве дополнения помещаю статью В.А.Ревича «Одоевский и его «4338-й год» (немного сократил). Оригинал статьи лежит здесь. Самым значительным фантастическим произведением первой трети XIX века обычно считается неоконченная повесть Владимира Федоровича Одоевского «4338-й год». Литераторы тогда были тесно связаны друг с другом. Так, с Кюхельбекером Одоевский выпускал уже упомянутый альманах «Мнемозина», а Булгарин написал на Одоевского и на общество любомудров, в котором тот занимал руководящий пост, один из первых своих доносов: «Образ мыслей их, роль и суждения отзываются самым явным карбонаризмом... собираются они у князя Владимира Одоевского, который слывёт между ними философом». Впрочем, не следует преувеличивать революционной настроенности В. Одоевского, хотя он действительно был близок и к Кюхельбекеру, и к Грибоедову, и к своему двоюродному «брату и другу» поэту-декабристу Александру Одоевскому. Правда, до левых «крайностей» ни в своём творчестве, ни в своём мировоззрении В. Одоевский не доходил, тем не менее, он был по-своему человеком передовым. Но надо сказать, это была личность весьма противоречивая: царский чиновник, сенатор, помогавший петрашевцам и сотрудничавший в демократической «Искре». Он и сам осознавал свою раздвоенность: «Псевдолибералы называют меня царедворцем, монархистом и проч., а отсталые считают меня в числе красных». Может быть, тому способствовали обстоятельства его появления на свет. По отцу он был князь, потомок старинного дворянского рода, а мать его была бывшей крепостной крестьянкой. Обе эти стороны Одоевского, т.е., так сказать, и аристократическая, и демократическая, отразились в его неоконченном «4338-м годе». Интересно отметить, что тогдашние утописты чаще всего оперировали именно такими гигантскими временными промежутками, как одно, два, три тысячелетия. Причём они это делали вовсе не с какими-то особыми фантастическими намерениями, в этом не было желания заглянуть в глубины веков как можно дальше. В сущности они создавали, пользуясь современной терминологией, фантастику ближнего прицела. Попросту срок этот не представлялся им огромным, темпы жизни были так медленны, что интервал в одно-два столетия казался им слишком незначительным, чтобы за такой промежуток времени произошли хоть сколько-нибудь серьёзные изменения в жизни человеческой вообще и в жизни русского общества в частности. Но чем ближе мы будем подходить к сегодняшнему дню, тем короче будут становиться сроки, отодвинутые в будущее. Как писатель, Одоевский более всего известен своими романтическими повестями, зачастую с мистическим оттенком, и детскими сказками («Городок в табакерке», например), но появление научно-технической утопии в его творчестве не должно казаться удивительным. Писатель-просветитель, один из крупнейших русских музыковедов, Одоевский всю жизнь интересовался историей науки, открытиями, техническим прогрессом. В частности, он хотел написать роман о Джордано Бруно, чья фигура привлекала его необыкновенно. «Семена, брошенные им, не нам ли принадлежит возращать», – писал он. Одоевский очень высоко оценивал роль науки и техники в совершенствовании человечества. В неопубликованных при его жизни записках к «4338-му году» мы находим такое, например, рассуждение об аэростатах: «...Продолжение условий нынешней жизни зависит от какого-нибудь колеса, над которым теперь трудится какой-нибудь неизвестный механик, – колеса, которое позволит управлять аэростатом. Любопытно знать, когда жизнь человечества будет в пространстве, какую форму получит торговля, браки, границы, домашняя жизнь, законодательство, преследование преступлений и проч. т. п. – словом, всё общественное устройство? Замечательно и то, что аэростаты, локомотивы, все роды машин, независимо от прямой пользы... действуют на просвещение людей самим своим происхождением, ибо, во 1-х, требуют от производителей и ремесленников приготовительных познаний, и, во 2-х, требуют такой гимнастики для разумения, каковой вовсе не нужно для лопаты или лома». Самим автором были опубликованы лишь отрывки под названием «Петербургские письма». Это послания одного китайского студента, путешествующего по России, своему другу в Пекин. Он делится впечатлениями от нашей страны, какой она будет через 2500 лет. Почему выбрана именно эта дата? Во-первых, несомненно, из-за ее «круглости», а во-вторых, Одоевский рассчитал, что в 4338 году к Земле должна приблизиться или даже столкнуться с Землей комета Вьелы (Биелы – в современном написании). Видимо, автору хотелось построить драматический сюжет романа на борьбе человечества с приближающимся стихийным бедствием. Впрочем, ученые отнюдь не обескуражены появлением кометы и собираются уничтожить незваную гостью снарядами, как только она окажется в пределах досягаемости. Любопытно отметить, что подобная же угроза со стороны той же самой кометы Биелы использована и в другом фантастическом произведении – в повести Алексея Толстого «Союз пяти», и вообще кометная угроза станет в последующей фантастике довольно расхожей темой. В утопии Одоевского наиболее интересны его научно-технические предвидения и мечты. О его прозорливости сегодня мы можем судить хотя бы по таким словам: «Нашли способ сообщения с Луною; она необитаема и служит только источником снабжения Земли различными житейскими потребностями, чем отвращается гибель, грозящая земле по причине её огромного народонаселения. Эти экспедиции чрезвычайно опасны, опаснее, чем прежние экспедиции вокруг света; на эти экспедиции единственно употребляется войско...» Догадайся Одоевский сократить время осуществления своих проектов в 20-25 раз, т. е. до 100-150 лет, он бы во многом попал в самую точку. Однако автор даже посчитал нужным оправдаться перед читателем и заявить, что в его произведении нет ничего такого, чего было бы нельзя вывести естественным образом «из общих законов развития... Следовательно, не должно слишком упрекать мою фантазию в преувеличении». По Одоевскому, будущее человечества – это полное овладение силами природы. Мы находим у него такое удивительно современное слово, как «электроход», движущийся по туннелям, проложенным под морями и горными хребтами, вулканы Камчатки служат для обогревания Сибири, Петербург соединился с Москвой и возник – воспользуемся ещё раз современной терминологией – мегаполис, чрезвычайно развился воздушный транспорт, в том числе персональный; человечество переделало климат, удивительных успехов достигла медицина, женщины носят платья из «эластического стекла», т.е. из стекловолокна, есть цветная фотография и т.д. Даже появление своих собственных «Записок из будущего» Одоевский постарался объяснить «научным» путём: человеческое сознание способно путешествовать по векам и странам в состоянии модного тогда сомнамбулизма. Есть, конечно, и смешные проекты, вроде домашней газеты, размножаемой фотоспособом, или магнетических ванн. Но в целом исследователи справедливо отмечали, что в случае завершения у Одоевского мог бы получиться роман жюль-верновского склада. Впрочем, как и у других авторов того времени, научный прогресс человечества почти не сопровождается социальным. Конечно, Одоевский говорит о резком улучшении нравов – отпала даже необходимость в полиции, о повсеместном распространении просвещения, в чем писатель видел главную свою задачу, но выразилось оно, в частности, в том, что и «государь» стал поэтом. Впрочем, будем справедливы, наука у Одоевского захватила важные позиции: ценность людей измеряется их отношением к науке. Молодой человек, чтобы выдвинуться или хотя бы завоевать расположение девушки, должен совершить какое-нибудь научное открытие. В противном случае он считается «недорослем». Создана даже специальная организация из людей науки и искусства для наилучшего функционирования и того и другого. Социального строя, однако, всё это не затрагивает. Остались высшие и низшие классы, господа и лакеи, осталось богатство как критерий общественного положения; в мировые судьи, например, избираются люди не только почетнейшие, но и богатейшие. У них есть право и обязанность вмешиваться во все на свете, даже в интимную семейную жизнь. В.Г. Белинский высоко оценил напечатанный в альманахе «Утренняя заря» за 1840 год отрывок из утопии: «Главная мысль романа, основанная на таком твёрдом веровании в совершенствование человечества и в грядущую мирообъемлющую судьбу России, мысль истинная и высокая, вполне достойная таланта истинного». «4338-м годом» связи Одоевского с фантастикой не ограничиваются. В «Последнем самоубийстве» и «Городе без имени», например, писатель как бы доводит до логического конца неприемлемые для него идеи буржуазных философов – Мальтуса и Бентама. Так, «Город без имени» рисует картину общества, лишённого высоких идеалов, положившего в основу своего существования единственный принцип – принцип пользы, согласно проповеди Иеремии Бентама, которого классики марксизма называли гением буржуазной глупости. Если всё расценивать только с точки зрения пользы, то оказывается, ради пользы можно и предавать, и обманывать, и применять силу против менее расторопных соседей. Некоторое время бентамия процветала, но лишь до поры до времени. Когда между членами общества нет истинно человеческих, духовных отношений, такое общество ждет неминуемая и страшная катастрофа. Однако гораздо больше у Одоевского фантастики совсем иного рода. В его рассказах мы находим потусторонние силы и мистические откровения. Причудливым образом эти мотивы переплетаются с научным или псевдонаучным объяснением происходящего. Так, цикл рассказов «Пёстрые сказки» вложен в уста Ириная Модестовича Гомозейки, этакого русского Фауста. Он – магистр философии, член различных научных обществ, знает всевозможные языки, которые преподаются и не преподаются на всех европейских кафедрах. Впрочем, он предпочитает заниматься такими дисциплинами, как алхимия, астрология, хиромантия, магия и т. д. Среди «Пёстрых сказок» есть, например, рассказ «Сегелиель», повествование о падшем духе, который тем не менее мечтает делать добро, за что и был сослан Луцифером на Землю, где он появляется в разных видах: 14-летнего мальчика, Саванаролы, Леонардо да Винчи... Душа человека – это арена соперничества сил добра и сил зла, в данном случае воплощённых в виде Сегелиеля и Луцифера. Мир духов и мир реальный находится в тесном и постоянном взаимодействии. Так, желая принести максимум пользы людям, этот новоявленный Агасфер поступает на службу... русским чиновником. «Падший дух в роли русского чиновника... – писал исследователь мировоззрения Одоевского П. Сакулин, – эта идея легко может вызвать улыбку, но Одоевский относится к ней весьма серьезно: он был полон веры в великое значение государственной службы». Кстати сказать, примерно в те же годы появляется еще один роман, носящий титул фантастического, с похожим сюжетом. Он принадлежал перу ныне совершенно неизвестного Р. Зотова и называется «Цын-Киу-Тонг, или Три добрые дела духа тьмы». Здесь тоже идёт речь об одном из сподвижников сатаны, правда сатаны китайского варианта под именем Шу-Тиен, тоже не желающего приносить зла и тоже отправленного на Землю. Роман Зотова, написанный в духе занимательной восточной сказки, более ироничен, чем рассказ Одоевского, и подводит читателя к выводу, что вмешательство духов, даже добрых, в земные дела нежелательно и бесперспективно и для духов, и для людей. Люди по своей природе – стихийные материалисты и воспринимают начинания высших существ недоверчиво. Когда дух заявляет, что он прилетел на Землю, его тут же спрашивают: «Как прилетел! На воздушном шаре? Разве у вас знают тайну аэростатов?» А при упоминании бога Тиена встречный человек тут же соображает: «А! Так ты дух из китайской мифологии?» Если только в этой книге подменить мифологические посылки и сделать этого духа, допустим, роботом или пришельцем, то возникает чистейшее произведение новейшей фантастики, в котором существо, не знакомое с земными условиями, пытается методом проб и ошибок наладить контакт с обитателями, но это оказывается ему не по силам. Впрочем, не следует думать, что и Одоевский так уж серьезно относился к мистике в своих произведениях. В его рассказах «Сильфида», «Саламандра», «Душа женщины», «Косморама» всегда наличествует естественное объяснение чудесных событий, чаще всего с помощью взбудораженного или прямо ненормального психического состояния героев. http://www.etheroneph.com/obzory/275-vfodoevskij-4338-god.html
"Роман «Бесы пустыни» (название оригинала «Аль-Маджус») — одно из самых известных произведений ливийского писателя Ибрагима аль-Куни, лауреата многочисленных арабских и международных литературных премий. В романе представлена эпическая картина жизни людей Сахары — Великой пустыни, где переплелись древние сказания, мудрые изречения далёких предков, устремления ныне живущих, из которых одни ищут Бога, а другие одержимы низменными страстями и вечной погоней за золотом и властью. Это книга о попытках вернуть потерянный рай через создание земного города счастья." ( из аннотации) Моя попытка одолеть роман сего туарега Аль-Куни, лауреата "многочисленных премий", не увенчалась успехом. Язык романа - занудный, длинные фразы, много отсылок, объясняющих то или иное слово, даже не верится, что автор - наш современник.
Роман Владимира Сорокина – это взгляд на будущее Европы, которое, несмотря на разительные перемены в мире и устройстве человека, кажется очень понятным и реальным. Узнаваемое и неузнаваемое мирно соседствуют на ярком гобелене Нового средневековья, населенном псоглавцами и кентаврами, маленькими людьми и великанами, крестоносцами и православными коммунистами. У бесконечно разных больших и малых народов, заново перетасованных и разделенных на княжества, ханства, республики и королевства, есть, как и в Средние века прошлого тысячелетия, одно общее – поиск абсолюта, царства Божьего на земле. Только не к Царству пресвитера Иоанна обращены теперь взоры ищущих, а к Республике Теллурии, к ее залежам волшебного металла, который приносит счастье. Spoiler: отрывок «Итак, Патрик и Энгельберт решили-таки провести свой медовый месяц в путешествии по экзотическим странам. И первой из них стала СССР — Сталинская Советская Социалистическая республика. ... Из аэропорта с пятиметровым хрустальным Сталиным их забрал молоденький голубой (как и заказали) гид и повез в столицу СССР, тарахтя на хорошем анлийском. История этого государства сама по себе была крутой экзотикой: сразу после распада постсоветской России и возникновения на ее пространствах полутора десятков новых стран трое московских олигархов-сталинистов выкупили кусок пустующей земли в сто двадцать шесть квадратных километров у Барабина и Уральской Демократической Республики. На этот остров сталинской мечты хлынули состоятельные поклонники усатого вождя. Бедным же сталинистам путь был закрыт. Довольно быстро новое государство провозгласило себя, отгородившись от окружающего постимперского мира внушительным забором с электричеством и пулеметными гнездами. Строительство сталинского рая в отдельно взятой стране шло стахановско-голливудскими темпами, и уже через шесть лет страна распахнула свои двери для туристов. Они не заставили себя ждать: чартерные рейсы не успевали доставлять желающих взглянуть на «самое справедливое государство в мире», население которого исповедовало новую религию — сталинизм. Олигархи, надо признаться, воплощали свою мечту творчески и с железной сталинской неумолимостью. Помимо грандиозного строительства ими были выкуплены почти все атрибуты, оставшиеся от правления советского диктатора, включая и останки его самого. В столице СССР, Сталинграде, был возведен огромный мраморный храм, где под толщей пуленепробиваемого стекла обрели покой мощи «вождя всего прогрессивного человечества». Была создана новая религия, обоснованием и толкованием которой занимались не последние интеллектуалы и богословы. Каких только туристов не повидал СССР за эти годы! Здесь были левые радикалы, троцкисты, анархисты всех мастей, бунтари с живыми татуировками Че Гевары, ветераны партизанских войн, модные писатели, уставшие и не уставшие от жизни толстосумы, мазохисты, фетишисты, сумасшедшие и, наконец, просто туристы, неутомимые глотатели информации и изображений. Сталинисты же собирались здесь сугубо по делу на свой регулярный съезд, проходивший в специально построенном Дворце Советов — в пять раз уменьшенной копии циклопического трехсотметрового оригинала, так и не воплощенного в Москве при жизни вождя. «Сталинисты всего мира, соединяйтесь!» — под этим лозунгом проходил каждый съезд. И они соединялись каждые пять лет, делясь пережитым, читая доклады, извергая проклятия капитализму, монархизму, ревизионизму и оппортунизму, рапортуя об очередной сталинской пятилетке, сливаясь в коллективном оргазме оваций и здравиц в честь своего бессмертного усатого бога… ... Программа была насыщенной. После ланча путешественников ждал поход в главный храм СССР — к мощам Сталина. Величественное пирамидальное здание внутри блистало и лучилось дорогим убранством и поражало симбиозом православия, конструктивизма и классицизма. Мраморные колонны уходили ввысь, сияли паникадила, слепили золотом громадные серп и молот. По центру храма высился алтарь с иконостасом, отображающим житие божества. Перед алтарем покоился стеклянный супрематический гроб с мощами. Боковые грани храмовой пирамиды украшали внушительного размера иконы сподвижников, написанные в строго классической манере. Патрику понравился Ежов в красной тоге и с раскаленными щипцами в руках, Энгельберту запомнился благообразный белобородый Калинин в березовой роще с крестьянами и животными, а также Вышинский в судейской мантии и с сияющими весами в руке». https://flibusta.su/book/15628-telluriya/
Развлекательное чтение: Эра Мангуста. Андрей Третьяков https://www.ruslit.net/index.php?path=04240430043D04420430044104420438043A0430/0420044304410441043A04380435 041004320442043E0440044B/042104220423042404250426042704280429042D042E042F/0422044004350442044C044F043A043E0432 0410043D0434044004350439/041C0430043D0433044304410442/ Фэнтези/Попаданцы
"Воображариум механика Виталича" — Виталич, ты глянь, чо делается! — Ну, шо там? — Нет, ты глянь. Подойди и глянь. Из глубины гаража появился мужчина, оттирающий руки от масла ветошью. — Шо там у тебя? Ох, мать моя, ёктысь! За воротами гаража сплошной стеной падали крупные хлопья снега. — Вот те и ёктысь. Всё, не будет яблок в этом году. Помёрзнет всё. — Да какие яблоки! Ты чего, Михмих, не понимаешь? Это глобальное похолодание! Америкашки виноваты, вот сто пудов. — Они тут при чём? — А притом, Михмих, притом. Кто с глобальным потеплением борется? Вооот! А наши дураки слушаются. А нам не против, нам за надо. Я давно говорил... Из-за белой пелены послышался долгий протяжный гудок. — Эт чо было? — Да, похоже, тревогу врубили. У нас такая была, на случай ядерной опасности. Мужчины переглянулись. — Дык это надо своим сообщить-то. Мужчины разом достали телефоны. — У тебя тоже? — Ага, нет сети. — Всё, допрыгались. — Чо? — Пока мы тут с тобой возились, походу война началась. — А? Так это, надо того… — Да всё уже, поздно рыпаться. Уже, считай, закончилась. Вот! Виталич ткнул пальцем в сторону падающего снега. — Ядерная зима. Михмих присел на корточки и обхватил голову руками. — Ну ёшкин кот! А я Верке шубу только купил. — Вот-вот, самый пригодится. Смотри! В белой снежной мгле двигался огромный тёмный силуэт. Он медленно выплывал, становился всё чётче. — Мамонт! Вот те крест мамонт. — Это глобальное оледенение. Сейчас до Чёрного моря всё замёрзнет. Вот они и повылазили. Я давно подозревал, что они не вымерли. — Может, спрячемся? А то кто его знает, может, он агрессивный. Но спрятаться мужчины не успели. Из вихрей снега появилась газелька с прикрученным на боку щитом в виде слона и надписью «горящие туры в Индию». И с грохотом пронеслась по дороге мимо гаражей. Мужчины переглянулись. Тоненько запиликал телефон. — Алло... Да Вер, уже закончили... Ага, куплю… Ну пока. Михмих сердито посмотрел на Виталича. — Дурак ты, Виталич. Завязывал бы уже. От твоих выдумок... Михмих махнул рукой и трусцой сбежал из гаража. Оставшись один, Виталич взял с полки спортивную сумку и с отвращением достал книгу. С обложки улыбался бравый американский десантник на фоне ядерного взрыва. — Вот гадость же. Может, пить начать? Один вред от этой литературы. Сплюнул и зашвырнул книжку в угол. Там уже лежали и другие томики. X-files, из-за которых он ночью ловил на пустыре инопланетян, оказавшихся патрулём полиции. «Анна Каренина», во время прочтения которой ворота гаража снесла колёсная пара от плацкартного вагона. И «Конан варвар», как память о нанесении лёгких телесных повреждений толпе ролевиков. Виталич взял вещи, запер гараж и пошёл домой. На дне сумке, ухмыляясь тёмной обложкой, притаился в засаде «Зов Ктулху». Александр "Котобус" Горбов
Будущее, в которое я живу ー Леночкин, а Леночкин? ー Чего? ー Милый, добрый Леночкин, а дай конспекты по физике? Пожалуйста. ー Подлиза. Опять не писала? Ладно, бери. На полке над столом. В синей обложке. ー Ох, ну, ничего себе! Сколько ты на это времени убил? Катька изумленно уставилась на стену. Там, на огромном листе бумаги, было наклеено множество фотографий. Вроде бы вразнобой, криво и наперекосяк, они, в то же время, складывались в картину: из правого нижнего угла выплывал красный диск Марса, а над ним, на фоне тёмного космоса и звёздной крошки, парила космическая станция. ー Два дня всего лишь. Сам Леночкин, балансируя на стремянке, наклеивал последние фотографии на самом верху. ー Красиво. Только время можно было и с большей пользой потратить. ー Не скажи. Хозяин комнаты сел на верхней перекладине стремянки, оттирая пальцы от клея тряпочкой. ー Это не просто… коллаж. Я сюда живу. Круто заломив бровь, Катька подняла взгляд на Леночкина. ー Понятное дело, что ты тут живешь. ー Не тут, а туда. ー Ты, случаем, не перегрелся? Катька попыталась пощупать лоб парня, но тот отбросил её руку. ー Вот, смотри. Когда ты идёшь, ты идёшь где-то. Но, кроме этого, ты идёшь куда-то. К конечной цели. Так? Леночкин спрыгнул со стремянки и демонстративно прошёлся по комнате. ー Ну… да. ー С жизнью так же. Я живу здесь и сейчас. Но при этом живу из прошлого в будущее. Леночкин обвёл рукой картину на стене. ー Вот это ー то будущее, куда я хочу жить. Не просто дожить, а приложить усилия, чтобы наступило именно оно. А не то, которое выберет мне кто-то другой, с тёплыми унитазами и колбасой тридцати сортов. Девушка смешно наморщила носик, не одобряя отказ от колбасы. Леночкин, не обращая внимания, вдохновенно продолжал: ー Хочу жить вот сюда, ー и он ткнул пальцем в космическую станцию. ー Туда, где космос, великие цели, достижения… Если жить непонятно куда, то можно оказаться в очень неприятном месте. Потому что, когда не достигаешь цели сам, кто-то может выбрать за тебя... Заметив, что Катьке скучно слушать его рассуждения, Леночкин смутился. ー Конспекты на полке, ты же за ними приходила. Катька достала тетрадь и, пока Леночкин собирал с пола обрезки фотографий, долго смотрела на картину. ー Ты чего? Девушка улыбнулась, взяла из кучи бумажек маленькую картинку с зелёными деревьями под стеклянным куполом и на кусочек скотча прилепила его на Марс. Чмокнула Леночкина в щёку, подмигнула опешившему парню и выбежала из комнаты. Александр "Котобус" Горбов